В первую ночь после переезда, когда еще не прибыли наши вещи, мы спали на временном подобии кровати, вспоминали нашу первую квартирку, крошечную, тесную, совершенно убитую, просто земля и небо по сравнению с нынешней роскошью, и обсуждали будущий декор. Приятно было думать, какой долгий путь мы прошли, и новая, шикарная квартира воспринималась нами как вступительный параграф к новой главе в нашей жизни. Несмотря на огромную разницу в выбранных нами карьерных путях, я все сильнее привязывалась к Полу и этой новой реальности. Если прежде меня приводила в ужас мысль о том, что я буду жить на одном месте и с одним человеком – а перспектива стать женой или матерью и подавно бросала в дрожь, – теперь я постепенно начинала ценить красивый дом и надежную машину, постоянную работу и неплохой доход. Сидя рядом с Полом на той временной кровати, клянусь, я даже услышала, как напоминала о себе моя матка. Через несколько месяцев жизни в нашей новой квартире я стала намекать Полу, что готова сдаться. Не уверена, что он это заметил, но недели через три он сообщил мне, что снова начал копить деньги, и я втайне обрадовалась. С тех пор я слегка нервничала, думая о том моменте, когда он мог задать мне самый долгожданный вопрос. Мои бесшабашные дни, когда я с рюкзачком каталась по свету в поисках приключений, остались в прошлом, как приятные воспоминания, но теперь я выбрала себе новую дорогу.

Я взглянула на экранчик телефона и спохватилась.

Блин, блин, блин! Я уже опаздывала.

Захлопнув за собой входную дверь, я услышала, как щелкнул замок, и с волнением спустилась в гараж. На улице шел дождь – к удаче? или что там говорят про дни свадьбы[1]? Потом проехала несколько километров до бистро «Франсин». У меня так напряглись нервы, что я вела машину с двойной осторожностью. Если я поцарапаю дорогую тачку Пола по пути, это едва ли станет удачной прелюдией к ужину.

Пол уже сидел за нашим постоянным столиком в кабинке, втиснув свою высокую фигуру на сиденье. Мне пришлось сесть на стул спиной к ресторанному залу. Что ж, я не против. Сегодня мне хотелось смотреть в глаза Пола, услышать от него важный вопрос. Все остальное было просто фоном, дальним шумом. Я наклонилась, позволив ему заглянуть в вырез моего платья, поцеловала его чисто выбритую щеку, потом села и стряхнула капли дождя с кудрей. Улыбнулась. Я была готова.

К нашему столику подошла официантка, и я, поколебавшись, спросила Пола, не заказать ли нам бутылку шампанского. Он покачал головой и показал на водку с содовой, заказанную еще до моего приезда. Казалось, он думал о чем-то своем.

Ну конечно, кто не нервничает, когда предстоит сделать предложение?

Мы молча изучали меню. Меня слишком лихорадило, и я не могла раскрыть рот, а Пол сосредоточился на фирменных блюдах и, вероятно, решал, какое из них не нарушит его палеолитическую диету. Потом он поднял глаза, улыбнулся и спросил, как у меня прошел день, немедленно избавившись от напряженности. Может, я все преувеличиваю? Пытаясь держаться непринужденно, я рассказывала ему, как полдня делала фотокопию книги про сады в викторианском стиле, но вскоре спохватилась. Бубнить о своей работе не сексуально. Я переменила тему и спросила про его день. У него он тоже не задался. Пол пытался завершить какую-то большую сделку до выходных, но она провалилась в последнюю минуту, потому что у мужика попала в аварию жена.

– Боже мой, и как она? Уцелела? – ахнула я.

– Не знаю. Я как-то не подумал спросить его об этом. Мне нужна была сегодня только его подпись. Просто не верится, что все сорвалось.

Я вежливо кивнула, решив, что Пол просто слегка переутомился, потому что слишком переживал из-за работы. Обычно он не был таким бездушным и замороженным.